Авдеевка: война и жизнь христиан

Николай Карпицкий
03 июня 2016, 14:43

Авдеевка: война и жизнь христиан

Религиовед из Сибири, доктор философских наук, проводит полевые исследования на Донбассе о деятельности церквей во время войны. Это второй репортаж посвящен о его поездки в Авдеевку с 30 декабря 2015 по 29 января 2016 года. Первый репортаж «Авдеевка: христиане прифронтового города» был сделан ранее по результатам его первой поездки в Авдеевку с 4 по 11 апреля 2015 года.

Прифронтовой город

В Авдеевку во второй раз я приехал перед новым 2016 годом и провёл там весь январь. Было относительно тихо, лишь эпизодически раздавались выстрелы миномёта, которые слышны в основном на окраине города. Именно на окраине находится баптистская церковь «Пробуждение», в которой я жил. Так тихо стало уже с осени. Первый раз я был в Авдеевке в начале апреля 2015 года, и с этого времени город заметно изменился. Вернулось много беженцев. Численность жителей удвоилась и достигает уже двух третей от довоенного времени. Улицы перестали быть пустынными как раньше, сейчас по ним постоянно движутся люди и машины.

Постепенно восстанавливаются дома. На месте пробоин в стенах виден свежий кирпич. Городские власти стали бесплатно раздавать стёкла, и разбитые окна домов быстро затянулись, но не на южной окраине города. Там до сих пор стоят дома с зияющими дырами от прямых попаданий. Ближе всего к зоне перестрелок располагается частный сектор на юго-востоке Авдеевки. Если пройтись там по улице Спортивной, можно видеть много разрушений. Местные жители раздумывают, стоит ли сейчас начинать ремонт, ведь обстрелы могут возобновиться, и тогда весь труд может пропасть даром. Их опасения были не напрасны. Спустя некоторое время, уже после того, как я уехал из Авдеевки, начались ожесточённые бои за промышленную зону на окраине города. Это как раз недалеко от Спортивной улицы.

Настроение людей в освобождённых городах Донбасса разное по вполне объективным причинам. Если в Славянске люди пережили репрессии во время оккупации и в большинстве своём рады освобождению города, то оккупация Авдеевки прошла без репрессий. Ужасы войны жители в полной мере познали во время битвы за Донецкий аэропорт, когда город уже был освобождён.

В современных перестрелках из тяжёлых орудий самое главное – это умение маневрировать. Стоит замешкаться на несколько секунд, и тебя накроют ответным огнём. Перестрелки напоминали морской бой, во время которого противоборствующие стороны обстреливали возможные позиции, куда гипотетически может переместиться противник. Плата за ошибку в расчётах – смерть. Перестрелки велись просроченными снарядами и ракетами, которые летали по неожиданным траекториям, и поэтому их приходилось пристреливать. Жителям города невозможно было предугадать, с какой стороны в город прилетит снаряд. Ситуация усугублялась тем, что моральное состояние и уровень дисциплины украинских солдат сильно колебались в зависимости от того, какие части размещали в Авдеевке по ротации. С линии фронта снаряды летели намного чаще, но это не означало, что в городе можно было найти безопасное место. По этой причине отношение жителей к украинской армии противоречивое и часто отчуждённое.

На настроения людей влияет недостаток информации о жизни в Украине. Некоторые молодые люди раньше не выезжали из Авдеевки и поэтому не знают, что творится в их стране.

— Что мы можем сделать, чтобы убедить людей, что Украина с ними, – спрашивали меня христиане с Волыни.

— Нужно показать молодёжи Украину. Привозите её к себе в гости, – ответил я.

Весной молодые ребята из церкви в Авдеевке побывали в гостях у своих сверстников в Луцке по приглашению местной пятидесятнической церкви «Сион», а через некоторое время вновь встречали гостей из Волыни у себя в Авдеевке. Сейчас такие поездки и регулярное общение молодёжи Востока и Запада Украины не менее важны, чем помощь волонтёров.

 

* * *

Авдеевку репрессии прошли стороной, и поэтому у людей не сформировался страх перед той или иной властью. Страшны не сепаратисты, а снаряды, которые непонятно откуда летят. Для большинства горожан не столь важно, чья власть, лишь бы не стреляли, ну а насчёт того, кто виноват в войне, каждый составлял мнение исходя из личных предубеждений.

В начале войны в баптистской церкви «Пробуждение» между прихожанами были жаркие споры поводу отношения к сепаратистам и к новой украинской власти. К согласию в церкви прийти не смогли, и потому решили не вступать больше ни в какие политические споры, а сосредоточиться на помощи жителям. Взгляды у членов церкви разные, но никто их не оспаривает и даже не спрашивает о них, все следуют простому принципу – независимо от политических убеждений трудиться вместе и помогать тем, кто в нужде.

Для местных пятидесятников, как и для баптистов, проповедь Слова Божьего на первом месте, однако пятидесятники готовы говорить и о своей гражданской позиции. Эта позиция во многом совпадает с позицией пятидесятников из Славянска, которые пережили гонения со стороны сепаратистов. Во время оккупации Славянска пророссийские сепаратисты отобрали у пятидесятников задание церкви «Добрая весть», превратив его в казармы. В настоящее время церковь «Добрая весть» превратилась в крупнейший центр волонтёрского движения с миссионерскими центрами в тринадцати прифронтовых городах, и один из них теперь в Авдеевке на базе авдеевской общины пятидесятников. Все евангельские христиане Авдеевки, и баптисты, и пятидесятники, воспринимают социальное служение как общую работу, и поэтому помогают друг другу, а при необходимости действуют сообща.

 

Жизнь в церкви «Пробуждение»

 

В церкви «Пробуждение» евангельских христиан-баптистов богослужения не прерывались никогда, несмотря на обстрелы. От церкви до фронта километра три, но когда я приехал туда под новый год, было не привычно тихо. Прошлый раз, в начале апреля 2015 г., когда я ночевал в церкви, засыпать приходилось под канонаду. Сейчас тоже были слышны редкие выстрелы, но только если выйти во двор. Ходить туда приходилось регулярно за углём для отопительного котла. В январе температура держалась около двадцати градусов мороза, и топить котёл приходилось постоянно. Особенно важно было нагреть помещение церкви перед воскресным утром, когда люди придут на службу, а дети – на воскресную школу. Для того чтобы поддерживать высокую температуру в котле, нужна была сноровка и внимательность. Можно было закинуть в отопительный котёл антрацит, и он будет понемногу гореть всю ночь, но если нужно перед воскресеньем натопить сильнее, то тогда надо закидывать другой сорт угля, который приходится регулярно загружать в топку и шерудить всю ночь.

В кухне церкви, где и стоит отопительный котёл, поселилась кошка. Некоторым прихожанам это не нравится, но несмотря на это дьякон церкви Лёня Юрьев заботится о кошке. Отношение к животным евангельских христиан двойственное. С одной стороны животные – твари Божьи, достойные заботы и сострадания, с другой стороны – это просто животные, у которых нет предназначенной для вечной жизни души, и потому животные умирают навсегда. Когда я попытался объяснить, что это не так, и что животные спасаются через человека подобно тому, как человек спасается через Христа, все евангельские христиане посчитали эту идею по меньшей степени странной.

Баптистская религиозность – это чувство присутствия Бога в повседневности, и церковь – это не какое-то особое сакральное место, как храм в православии или в индуизме, а сосредоточие повседневной жизни и в месте постоянного присутствия Бога. Именно поэтому даже далёкие от церкви взрослые водили своих детей в церковь на детские праздники и на воскресную школу, несмотря на интенсивные обстрелы. И действительно, от стен церкви исходит ощущение такого спокойствия, как будто нет никакой войны. Внутри церкви повседневность воспринимается как спокойная мирная жизнь, которая представляется по-настоящему подлинной. О войне тут напоминают мешки и коробки с гуманитарной помощью для жителей, да некоторые военные артефакты: рядом с вёдрами для угля на крыльце стоит гильза от неразорвавшегося снаряда, который приземлился рядом с церковью, а под дверью между кухней и залом подложен хвостик от мины. Всё это теперь тоже неотъемлемая часть повседневной жизни в Авдеевке.

Помимо воскресного богослужения, в церкви регулярно собираются молитвенные группы, проводятся обсуждения Писания, занятия с детьми и разные молодёжные собрания. А в ночь на Новый год уже после богослужения в церкви собралась молодёжь отмечать праздник. Устраивали разные игры и конкурсы до 4 часов утра. А на следующий день прибыли христиане с Волыни, привезли три тонны продуктов. Сразу после разгрузки их машины задействовали, чтобы развезти по городу горячие обеды для инвалидов и престарелых.

Регулярное общение между христианами Запада и Востока Украины – новое явление, которое возникло с началом войны. Раньше на Востоке и Западе люди жили со своими предрассудками относительно друг друга и даже не задумывались о том, чтобы общаться. Полагали, что для этого у них слишком разные менталитеты. Сейчас с Западной Украины на Донбасс постоянно приезжают команды с гуманитарными миссиями, устанавливаются новые дружеские связи. Не достаточно административно провозгласить единство страны, необходимо, чтобы сама страна ещё внутренне срослась. В Авдеевке можно постоянно общаться с людьми со всей Украины, которые приехали не по каким-то по своим делам, и не как туристы, а непосредственно к тем, кто здесь живёт. Но ведь люди – это и есть Украина, и поэтому в Авдеевке возникает ощущение присутствия всей Украины.

Волонтёрское движение

 

Волонтёрское движение подобно бесчисленным ручейкам и рекам, впадающим в прифронтовую зону. Наряду с большими реками – волонтёрскими командами, которые открывают в прифронтовых городах постоянно действующие миссии, множество ручейков со всей Украины пробивается к терпящим бедствие людям. Однако цель волонтёрского движения состоит не в том, чтобы собрать как можно больше гуманитарной помощи и доставить в зону АТО, а в том, чтобы передать помощь (сколько бы её ни было) самым нуждающимся, дабы помочь им выжить. Это и есть самый трудный и ответственный этап во всей волонтёрской работе.

Но как найти и выбрать тех, для кого эта помощь жизненно необходима? Ведь многие не знают, куда за ней идти, а некоторые и вообще не могут ходить. Порой волонтёрам приходится действовать спонтанно, руководствуясь только чувством сострадания. Например, ребята из церкви «Пробуждение» привезли десять тонн угля и развезли самым нуждающимся по заранее составленному и выверенному списку. Однако когда развозили еду, то увидели, что в доме одной бабушки совсем холодно – ей нечем было топить печь. Ещё только начало января, а у неё уже нет ни дров, ни угля. «Но ведь невозможно всем помочь!» – щёлкнула в голове мысль, и от неё стало страшно. В самом деле, прямо сейчас рядом есть кто-то, кто погибает в одиночестве, а мы даже не знаем об этом. Вернулись в церковь, наскребли мешок угля из остатков и привезли бабушке. Как быть с ней дальше ребята из церкви будут думать.

В феврале 2015 христиане церкви «Сион» евангельских христиан-пятидесятников в г. Луцке собрали пожертвования и отправили экспедицию в прифронтовую зону, чтобы найти бедствующих и передать им помощь. В задачу волонтёров входило не просто отдать продукты, но поговорить с людьми, морально поддержать, помочь избавиться от предубеждений, которые разделяли Восток и Запад Украины.

Тогда ещё волонтёры никого на Донбассе не знали, но им помогал случай, а может быть, провидение. В село Водяное они заехали по просьбе военных. Это было время, когда в глухие сёла помощь ещё не начала поступать, и в Водяном люди голодали, выживали только за счёт того, что военные делились с ними своими пайками. Добираясь туда через Авдеевку, они проехали мимо церкви «Пробуждение» даже не остановившись, потому что и подумать не могли, что в этом здании с заколоченными окнами на самой окраине города, где особо сильные обстрелы, кто-то может быть. На обратном пути они вновь проезжали мимо церкви и почему-то решили остановиться, посмотреть здание поближе, может быть, сфотографировать. К их удивлению дверь оказалась открытой, как раз в это время там был Артём. Благодаря этому случаю церковь «Пробуждение» в Авдеевке стала временной базой для христиан из Луцка. Так проложил своё русло ещё один ручеёк с Западной Украины в прифронтовую зону.

В Авдеевку они вновь приехали 2 января 2016 года большой командой и уже с молодёжью, которая помогла провести рождественский праздник для детей. С собой волонтёры привезли три тонны продуктов, однако потом ещё очень много закупали в местных магазинах на деньги, которые люди им доверили. Подобное доверие делает социальное служение очень эффективным. Не будь доверия, потребовался бы большой бюрократический аппарат для того, чтобы контролировать огромные потоки гуманитарной помощи в прифронтовую зону. И это сделало бы её доставку неэффективной. Однако людям, которые бескорыстно служат и несут ответственность перед Богом, доверять можно. Сейчас можно наблюдать, как внутри старого общества, в котором коррупция была нормой, рождается новое сообщество, основанное на доверии.

 

Бескорыстное служение

 

Приехавшие в Авдеевку христианские волонтёры с Волыни радовались каждой возможности послужить людям, помочь братьям и сёстрам из церкви «Пробуждение». Труд авдеевских христиан они воспринимали как подвиг, однако сами авдеевские христиане воспринимают свой труд как повседневность, а не героизм. Дело в том, что постоянно выполнять повседневную работу сложнее, чем совершить единоразовый подвиг. Самое трудное в этой подвижнической деятельности – преодолевать усталость, накапливаемую от повседневного труда, особенно, когда в своей деятельности не видишь явных прорывов.

— Устаёшь очень сильно, а иногда руки опускаются, когда видишь, что каждый день приходится всё начинать снова и снова. Кажется, что ничего не меняется. А нас упрекают, что нет массовых покаяний, не видно результата, – рассказывала Таисия из авдеевской церкви «Пробуждение» христианам из Волыни. Она имела в виду упрёки со стороны христианских фондов, которые определяют приоритеты при распределении гуманитарной помощи.

— Вы даже не представляете, какое огромное влияние своими делами оказываете на людей в самых разных частях Украины, за тысячу километров! На вас смотрят, воодушевляются и начинают тоже что-то делать! – сказал в ответ Игорь из Луцка. Авдеевских ребят эти слова немного удивляли.

— А нас воодушевляет, что вы приезжаете. Если бы не вы, мы не смогли бы ничего здесь сделать, – ответил сидевший рядом Артём из церкви «Пробуждение».

— Множество людей посмотрело, где вы на велосипедах везли еду во время обстрела, все об этом говорили, показывали ролик друг другу, – продолжал Игорь.

— Да? Никогда бы не подумал… – сказал Артём.

Действительно, то, что издалека кажется, подвигом, здесь в Авдеевке воспринимается как повседневная работа. Например, Таисия, работает в местном водоканале, и ей приходится вставать в пять утра, чтобы всё успеть, и всё же она находит время и силы на социальное служение в церкви. Я спросил, что побуждает её постоянно преодолевать усталость.

— Желание послужить Богу. Это даёт радость, без этого я бы не смогла ничего делать, – ответила она.

Самое большое искушение, которое возникает при таком повседневном социальном служении, это ожидание результатов своих трудов. Когда люди не видят явных результатов, покаяний, наполнения церкви новыми людьми, то невольно впадают в уныние.

— Ни в коем случае нельзя служение мерить результатом, – убеждал Игорь, – результат зависит от Бога, наше дело – само служение. Мы не можем знать, как Бог распорядиться результатами нашей деятельности.

Привязанность к плодам деятельности подобна привязанности к вещам. Когда человек привязывается к собственности, он уже не свободен, так как не он обладает вещью, но вещь им. Но и когда он ждёт определённого плода своего труда, также перестаёт быть свободным, ибо данное в ожидании представление властвует над ним. Если же он разочаровывается в своём ожидании, то и вовсе теряет силы. Однако Бог хочет, чтобы человек служил ему бескорыстно. Если же человек ожидает определённых результатов труда, это уже не бескорыстное служение.

Конечно, ребята из церкви «Пробуждение» хотят видеть наполнение церкви новыми людьми и другие плоды своей деятельности. Но если бы они работали ради плодов, то у них не было бы сил делать всё, что они делают. Только благодаря тому, что они служат бескорыстно, Бог даёт им силы на это служение.

 

Село Северное

 

Село Северное было первым, которое я посетил с волонтёрами из Волыни. Село в нескольких километрах от Авдеевки, если ехать через село Тоненькое, и в пяти-шести километрах от фронта. Первый раз волынские волонтёры туда попали в марте 2015 года. Заехать туда их попросили сами военные. Сказали, что до такого глухого уголка волонтёры обычно не добираются, а люди там голодают. Военные делились с ними своими пайками, но много дать тоже не могли. Местные подтвердили, что без помощи военных не выжили бы. В то время в селе не было электричества, и особая нужда была в спичках, но и у волонтёров их оказалось немного. Приходилось разрывать пачки с коробками спичек, чтобы всем хватило.

В этот раз в селе было лучше – восстановили электроснабжение, как раз перед новогодними морозами завезли уголь для каждой семьи, что оказалось очень кстати – температура долго держалась ниже двадцати. В городе разрушений много, но в последние месяцы обстрелы села прекратились. Местные сказали, что волонтёры стали к ним периодически приезжать. При этом попросили нас доехать до «Шанхая» – так они называют дальнюю часть села. Говорят, что туда волонтёры забывают заехать.

Как рассказал Владимир, местный житель, который за всю войну так и не покидал села, до войны в Северном жило около трехсот человек. Когда начались обстрелы, село покинули все, кто мог, осталось восемь человек. Потом число жителей выросло до двенадцати. А когда восстановили электроснабжение люди охотнее стали возвращаться, и сейчас жителей уже сорок два. Всего за войну в селе погибло шесть человек, но раненых было намного больше, некоторые были ранены тяжело. Когда на село обрушился интенсивный обстрел, украинские военные как-то договорились с сепаратистами, чтобы ненадолго приостановить стрельбу, и за это время эвакуировали раненых и беженцев.

Заборы изрыты осколками, много брошенных домов, некоторые дома восстановлены совсем недавно. Заходим во двор – огромная воронка и следы повреждений в постройках. Собак в селе намного больше, чем людей. Местные говорят, что раньше было ещё больше. Многие собаки погибли от голода. Люди пытаются как-то поддержать собак, один хозяин содержит четырех собак, другой, пять.

— Пойдём, покажу фугасные снаряды, тут метров сто до них, – позвал меня Владимир, – когда были обстрелы, некоторые снаряды не разорвались, до сих пор лежат.

Заходим на территорию какой-то разрушенной базы. Много повреждённых строений. Ствол ёлки, которая возвышается у разрушенного здания, аккуратно срезан снарядом. Территория базы довольно большая, и её запорошило снегом. В поисках снарядов Владимир прямо ногой распинывал кучи снега – видно было, что инстинкт самосохранения у него притупился. В одной из куч он всё-таки нашёл снаряд. Я откопал его и убедился, что снаряд был в копоти. Очевидно, им стреляли, но он не разорвался.

— Таких тут много, – отметил Владимир.

 

Село Водяное

 

На следующий день добрались до села Водяное – это между сёлами Северным и Песками, в двух-трех километрах от фронта. Расположение села довольно растянуто, однако здесь осталось всего восемьдесят жителей, так что можно было точно знать, сколько именно закупить хлеба, пряников, чая, свечек, спичек.

Село разделено на две зоны. В жёлтую зону ещё можно въехать без сопровождения, однако в красной зоне нас уже сопровождала военная машина (красная зона самая опасная, здесь могут быть обстрелы и боестолкновения; жёлтая зона непосредственно примыкает к красной, здесь боевые действия не ведутся, но и безопасной она не считается). На обочинах улиц много раздолбанной военной техники. Когда я вышел на окраину села, смог расслышать, как ветер едва доносит автоматные очереди. Потом пару раз раздались глухие взрывы – очевидно, миномёты. Жители, которые вышли нам навстречу, не обращали на это никакого внимания.

Одна женщина громко возмущалась:

— Света нет, транспорта нет, магазина нет, вообще ничего нет. В полукилометре отсюда уже подключили к электричеству, а про нас совсем забыли.

Потом успокоилась, и рассказала.

— Собака у нас очень умная. Когда брали, думали, что лишний рот, а она нас спасает. Когда стреляют украинцы – она молчит. Но как только начинают стрелять с той стороны, она сразу лает, и мы спускаемся в подвал. Так она нас и хранит.

Волонтёры раздали Новые Заветы и свечки.

— Свечки есть, теперь почитаем, – пообещали в ответ.

 

Село Опытное

 

После поездки в Водяное мы отправились в село Опытное, которое уже непосредственно на линии фронта. Отсюда открывается вид на Донецкий аэропорт – до виднеющегося терминала километра два. В селе осталось семьдесят человек и ни одного целого здания. Как в Сталинграде. Прибыли мы туда днём после поездки в село Водяное как раз перед Рождеством 6 января. Сопровождавший нас вооруженный человек строго предупредил, что нужно ступать только по протоптанным дорожкам, так как диверсионные группы время от времени ставят растяжки. Зашли во двор – свежая воронка. У дома выбиты все окна с рамами и повреждения в стене. Житель села пригласил домой. Взрывами раскурочена вся мебель, в квартире более-менее уцелел туалет. Холодно также как на улице. Хозяин пожаловался, что в Авдеевку приходится пешком ходить семь километров, никакого транспорта не ходит. Опытное ведь это уже фактически фронтовая закрытая зона.

Уголь в село завозили недавно. Рядом с кучей угля на обочине – руины. Дом полностью разрушен, и, видно, недавно, уже после того, как привезли уголь.

Спросил у местных, стреляют ли сейчас.

— Да. Иногда стреляют.

— Миномёты?

— Да.

— А танки, артиллерия?

— Один раз показался танк, пострелял и уехал.

— А «Грады»?

— Нет, «Градов» с осени не видно.

Если на периферии у аэропорта хаты одноэтажные, то в глубине села – двухэтажки. Многие из них полностью пустуют. Заходим в двухэтажку, которая стоит перпендикулярно другой, что лишилась всей угловой части. Но мы зашли в  ту, у которой вроде корпус целый. Подъездная дверь испещрена осколками. На первом этаже все заколочено, а на втором в одной из квартир дверь открыта. В комнатах разрушено всё, а в спальне – два больших кусках от снарядов «Града».

В Опытном остались только те, кто никуда уехать не может.

— Куда мы поедем? – рассказывает женщина, – муж инвалид-чернобылец. У него рак горла, питается через трубочку. Куда его повезешь?

Раздался хлопок взрыва.

— Да это вообще ничто! – объяснили местные.

Большинство квартир в домах разрушено, и люди живут в подвалах.

— Когда в прошлом году неожиданно на нас всё обрушилось, не знали, как жить. А в этом году к зиме подготовились.

Из подвала торчит труба. Жильцы соорудили там импровизированную печку. Рядом с подъездом чурбан, на котором колют дрова, и небольшой топор.

— Живём в подвале. Поставили вдоль стен кровати, так общежитием и живём все вместе. Когда были обстрелы, солдаты тоже вместе с нами жили.

Прошёлся вдоль дома, с торца открылась огромная зияющая дыра в стене. Соседи рассказали, что там погибла женщина. Кто-то тогда в шоке стал кричать: «Прекратите стрелять, женщину убило!» – А кому кричать-то, всё равно никто не услышит!

Хоть Авдеевка и совсем рядом с линией фронта, сейчас там действительно тихо. Удалена она от фронта не намного дальше, чем Опытное, километра на три. Но Авдеевка стоит не так на виду перед военными позициями, как Опытное, и поэтому уже кажется глубоким тылом. Мы возвращаемся в Авдеевку, где в это время молодёжь из церкви «Пробуждение» вместе с гостями из Волыни готовится вечером колядовать и приглашать детей на рождественский праздник в церкви.

 

История ареста Юрия Кудратова и его супруги

 

Волонтёры из Луцка были самыми обычными людьми, у них была работа, семья, и они не занимались волонтёрской работой профессионально. Просто собрали пожертвования, выкроили время, свободное от работы, и поехали на Восток. Сейчас так поступают очень многие по всей Украине. В отличие от волонтёрских команд, постоянно действующих на Донбассе, приехавшие волыняне многое узнавали в первый раз для себя. Отношение ко всему окружающему было у них такое, какое бывает у человека к родной истории, а именно, чувство благодарности людям, которые её творили.

В один из вечеров я познакомил их с пастором авдеевской миссии пятидесятнической церкви «Добрая весть» (Славянск) Юрием Кудратовым и его женой, которые провели в плену две недели с 25 сентября по 7 октября 2015 г. Арестовали их на блокпосту, когда супруги добирались на велосипедах из Авдеевки в Донецк по личным делам. Боевикам не понравилось название миссии на удостоверении волонтёра – «Спасём Украину!». Юрий его просто забыл вынуть из паспорта перед поездкой в Донецк. Оплошность оказалась роковой, и боевики передали супругов батальону «Восток».

Содержали и допрашивали их раздельно. До обращения в христианство Юрий Кудратов четыре раза сидел, и поэтому морально был готов к любым испытаниям, а вот для его жены арест был тяжелейшим потрясением. Мысль о малолетнем сыне, который остался один, усугубляла положение. Когда находишься в плену у беззаконной власти, то совершенно не знаешь, когда выйдешь, и выйдешь ли вообще. Юрий сказал, что их не пытали, всё ограничилось только моральным давлением, но иногда неопределённость будущего и есть для заключённого одна из самых страшных пыток.

Сокамерники Юрия, в основном проштрафившиеся боевики, удивлялись, что среди них делает гражданский, да ещё и пастор, ведь по их словам, всеми, кто здесь был заключён, занималась российская контрразведка. Юрий не сомневался, что допрашивал его россиянин и профессионал. Дознаватель прекрасно ориентировался в структуре, руководстве и внутренних делах церкви «Добрая весть» как в Славянске, так и в Авдеевке. Больше всего его интересовало, какая тайная сила убедила пятидесятников и баптистов Авдеевки проводить совместные богослужения зимой 2014/2015 гг. в баптистской церкви «Преображение Господне». В конспирологическом сознании дознавателя не укладывалась мысль, что христиане могут просто помогать друг другу. Просто на тот момент пятидесятники лишились своего помещения, а у баптистов была церковь с собственной скважиной и генератором – вот баптисты и помогли.

Потерявшегося Юрия Кудратова стали искать друзья и дошли вплоть до контактной группы по урегулированию ситуации на востоке Украины, что вызвало озабоченность у сепаратистского Министерства госбезопасности в Донецке. Впрочем, они тоже не знали, где пропавший пастор, так как российские спецслужбы им не подчиняются и действуют самостоятельно. В это время боевики «Оплота» вынудили боевиков «Востока» освободить здание, в котором содержался Юрий Кудратов. «Восток» состоит в основном из россиян, а «Оплот» рекрутируется из местных, и между ними существует серьёзное напряжение. Поэтому, когда пастора перевозили из прежнего здания в другой тайный подвал «Востока», донецкие власти об этом прознали и уже на следующий день забрали его. Местные донецкие сепаратисты не хуже россиян разбирались во внутрицерковных делах в Славянске и Авдеевке, однако к проблеме взаимодействия между баптистами и пятидесятниками были равнодушны. Их больше интересовало, что именно нужно было россиянам от авдеевского пастора. После беседы супругов отпустили на волю, и те, закончив свои дела в Донецке, смогли вернуться домой на тех же велосипедах, которые оставили на блокпосту.

Постепенно разговор волонтёров с пастором перешёл на богословские вопросы. Юрий Кудратов утверждал, что каждый христианин должен обязательно быть при какой-нибудь церкви, так как помимо спасения он получает и наследие своей церкви. Те авдеевские христиане, которые с началом войны покинули город, добровольно отказались от такого богатого наследия, как бескорыстное служение в прифронтовой зоне, и теперь оно перешло к тем, кто остался.

 

Праздники и будни в церкви «Пробуждение»

 

В Украине (и на Западе, и на Востоке) Рождество по старому юлианскому календарю празднуют не только православные, но и евангельские христиане – баптисты и пятидесятники. Впрочем, евангельские христиане празднуют два раза 25-го – по-домашнему, а уже 7 января – праздничное богослужение. Вечером в авдеевской баптистской церкви устроили детский рождественский праздник. Детей пришло много, и большей частью их привели горожане не из церкви. Некоторые узнали о празднике во время вчерашних колядок. Местная молодёжь совместно со сверстниками из Луцка увлечённо разыгрывала для детей сценки из спектакля, который написал Лёня Юрьев. Лёне приходится совмещать в церкви практически всё – он и дьякон, и кочегар, и сценарист праздников, при этом постоянно занят мыслями, чем ещё можно увлечь молодёжь. Обнаружив в гуманитарной помощи коробку протеиновых батончиков, он в связи с этим решил реанимировать старую идею спортзала для молодёжи, и это сработало. Ребята стали приходить через день заниматься на тренажёрах. Ну а сейчас дети просто веселились на празднике, который он тщательно продумывал неделю. В этот момент можно было забыть, что в трех километрах фронт.

 

* * *

Через день после праздника мы развозили горячий обед, суп и кашу в полулитровых банках инвалидам и престарелым по сорока адресам в разных частях Авдеевки. Горячую еду им привозят из церкви каждые субботу и вторник. На приготовление пищи и доставку уходит полный рабочий день нескольких человек из церкви «Пробуждение». Люди работают просто так. Раньше развозили на велосипедах, но когда стало больше адресов, пришлось пересесть на машину. К счастью, сейчас оттепель, и машина завелась. В прошлый раз, когда был мороз ниже двадцати градусов, она заводиться отказывалась. Тогда выручили волонтёры из Луцка и помогли развести еду на своих Мерседесах «Спринтер». Но волонтёры после праздника уехали, и теперь снова приходится всё делать самим.

На заборе со следами от осколков, висит табличка: «Здесь живёт ветеран Великой отечественной войны». Нам сюда. В другом доме женщина преклонных лет попросила набрать воды из колодца во дворе, так как самой уже не хватает сил донести воду, а соседка сегодня не пришла. Ещё в одном доме престарелая женщина показала охапку дров на одну затопку – это всё что у неё осталось, а зима в самом разгаре. «Хорошо бы попасть в дом престарелых, чтобы пересидеть там морозы», – мечтает она, но попасть туда очень сложно, почти нереально. В одном из дворов по крыльцу бегали совсем маленькие доверчивые щенята. И за них стало тоже беспокойно.

 

Двуязычие

 

Пропагандой в России поддерживается предрассудок, будто в Украине имеется языковый конфликт, и многие в России в это верят. Действительно, на западе Украины в обиходе употребляют украинский язык, а на востоке – русский, но ведь от употребления украинского или русского языка люди не перестают быть двуязычными. По всей Украине все прекрасно понимают оба языка и никакой особой языковой проблемы не существует.

Перед воскресным богослужением христиане из Луцка, которые прибыли в Авдеевку 2 января, спросили меня как стороннего наблюдателя, на каком языке им лучше выступать с проповедью. Поскольку на Донбассе в общении используют в основном русский язык, у них возникло опасение относительно того, как люди воспримут украинскую речь. Я сказал, что, конечно, всегда нужно выступать на том языке, который людям понятен, но на Донбассе все прекрасно понимают украинский язык и даже частично используют его во время богослужений в евангелических церквях. Хотя большинство здесь русскоязычные, но они любят украинскую речь, поэтому лучше будет, если на воскресном богослужении будут использоваться оба языка. Так оно и получилось к радости всех, кто пришёл на службу.

Гостей с Волыни приятно удивило, что в сёлах, где они раздавали продукты, обычные жители переходили на украинский язык сразу, как только слышали украинскую речь, причём спонтанно и не задумываясь. Простые люди из села воспринимают украинский и русский как один свой родной язык, и даже не подозревают, что может быть какой-то конфликт вокруг вопроса о языке.

 

Мыши

 

С осени на Авдеевку началось нашествие мышей – не сотни и не тысячи, а многие сотни тысяч, волна за волной. За неделю они заполонили весь город, оккупировали не только частный сектор, но и многоэтажки. Пробирались практически везде, портили еду, прогрызали одежду. Каково было одиноким женщинам, которые боятся мышей, когда по квартире начинала носиться сотня-другая непрошенных гостей!

Ребята из церкви «Пробуждение» рассказывали, что мышей было так много, что ловили их голыми руками. Городские коты не справлялись с работой, хотя по улицам повсюду валялись обкусанные трупы грызунов. Мышей и травили, и мышеловки ставили – ничего не помогало, хотя за ночь в мышеловки набивалось до сотни. А потом как-то в один день все мыши из города исчезли. Ещё в предыдущую ночь мышеловки были забиты, а в следующую – уже пусты.

Кто-то пытается объяснить нашествие естественными причинами. Сначала урожай не собрали, и мыши расплодились. А когда новый урожай не посадили, голодные мыши ломанулись в город. Но это не объясняет их внезапного исчезновения. Прямо как казни египетские – говорят авдеевцы.

Чудо

 

Чудо происходит не тогда, когда случается что-то противоестественное, а тогда, когда, казалось бы, в случайном событии раскрывается что-то судьбоносное. Маленькие чудеса происходят с нами постоянно. О таком маленьком чуде рассказал мне Лёня, дьякон баптистской церкви «Пробуждение» в Авдеевке.

В церкви всегда много мелкой работы и необходимо постоянно кочегарить, поэтому Лёне приходится там регулярно ночевать. Во время сильных обстрелов его мама волновалась за него, поэтому он всегда звонил ей, когда благополучно добирался до церкви. Однажды он всё же забыл позвонить и вспомнил только через сорок минут после того, как пришёл, но на его запоздалый звонок мама так и не ответила. Только потом Лёня узнал, что мама осталась жива лишь потому, что он забыл позвонить.

Дело в том, что во время обстрелов телефонная связь в Авдеевке становится очень плохой, и балкон был единственным местом в квартире, где телефон ловил. Мама оставляла телефон на балконе в ожидании звонка, а сама занималась своими делами в доме. И именно в тот момент, когда Лёня добрался до церкви и должен был позвонить, рядом с его квартирой в деревья попал снаряд «Града» и разрушил всё, что было на балконе. Но мама не пострадала, так как была в глубине квартиры.

Таких чудесных историй в Авдеевке слишком много, чтобы списать на случайные совпадения.

 

Реформация в умах

 

До войны баптистская церковь в Авдеевке ничем не отличалась от любой другой баптистской церкви. Как и все протестанты, прихожане были уверены, что Бог спасает их по их вере. До войны казалось, что ходить на воскресные службы, изучать Писание, вести нравственный образ жизни и иметь постоянную молитвенную связь с Богом – это и есть настоящая жизнь спасённого Богом христианина. Община жила самодостаточной церковной жизнью, и никто не видел ни смысла, ни необходимости что-то делать за пределами церкви, а об общении с другими конфессиями даже речи не шло.

С приходом войны люди стали разъезжаться. Остались чуть более двух человек, пустующее здание церкви и вопрос. Если Бог промыслительно ведёт церковь христиан, которые спасены верой, как в одночасье всё это могло исчезнуть? В этот момент к Лёне, Артёму и другим, кто остался в церкви, приходит понимание: истинная жизнь спасённого христианина не в замкнутости внутри своей церковной общины, а в том, чтобы идти за её пределы к людям, которые сейчас под обстрелами без света и воды не в состоянии о себе позаботиться. Богослужение должно проводиться не только внутри церкви, но и за её пределами как служение людям, независимо от того, христиане они или нет. Церковь не только там, где сообщество верных Богу занято своей внутренней жизнью, но и везде, где ради Бога происходит служение другим людям. Благодаря этому служению весь мир становится ареной действия церкви.

В результате этого переосмысления авдеевская церковь с символическим названием «Пробуждение» вновь ожила. Зал на богослужениях наполнился новыми людьми, которые постоянно спрашивают, чем они ещё могут помочь. Проходят молодёжные собрания, регулярно приезжают волонтёры. С участием других церквей города стали проводиться совместные социальные служения, мероприятия, праздники для детей.

Через неделю после детского рождественского праздника авдеевские пятидесятники предложили баптистам провести ещё один детский праздник на новый год по юлианскому календарю. Собралось около восьми десятков детей (не считая взрослых, которые сопровождали детей). Пока дети развлекались, нежданно приехали новые волонтёры и предложили хлеб. В суматохе я не успел узнать, откуда они и из какой церкви. Нужно было разгрузить хлеб и организовать его раздачу по окончании праздника. В таком служении испытавшим войну людям конфессиональные границы отошли на второй план.

Подобную реформацию в умах пережила не только авдеевская баптистская церковь, но и многие евангельские церкви Донбасса, которые выходят из своих берегов и идут в мир. Хотя большинство церквей живёт по-старому, и для них мало что изменилось, меньшая часть церквей, которую охватила реформация в умах, переживает стремительный подъем.

 

Весть о похищении Игоря Козловского

 

Незадолго до отъезда мы разговорились с Лёней Юрьевым о том, как было бы здорово организовать на базе их церкви религиоведческую школу на тему «Христианство и христианское социальное служение». В церкви есть и помещение для занятий, и возможность разместить гостей. Занятия можно было бы сочетать с практикой, так как нуждающихся в Авдеевке много. Стали перебирать, кого можно было бы пригласить в качестве лекторов, и конечно, в первую очередь вспомнили об Игоре Анатольевиче Козловском, который живёт совсем рядом, в Донецке.

Игорь Козловский – известный в Украине ученый-религиовед, внёс большой вклад в развитие межрелигиозного диалога. Из Донецка он не смог переехать, так как вынужден ухаживать за больным сыном. Но на научные мероприятия он всё равно выезжал, и благодаря этому мне удалось пообщаться с ним в Киеве в феврале 2015 года. Однако перед самым моим отъездом в конце января 2016 года стало известно, что Игоря Козловского в Донецке похитили пророссийские сепаратисты. Зная их повышенный интерес к религиозной жизни в Украине, я надеялся, что они в скором времени выпустят видного учёного, после того, как удовлетворят своё любопытство. Но, к сожалению, этого до сих пор не произошло. Зачем учёный им до сих пор нужен – загадка, но вот уже четвёртый месяц Игорь Козловский удерживается в плену неизвестно где. Это известие сильно потрясло нас, и поэтому мы как-то забыли о наших планах на школу. Но быть может, когда-нибудь их удастся реализовать.

Николай Карпицкий

специально для Baznica.Info