The Principal Uncial Manuscripts of the New Testament. Fragments of an Unknown Gospel. Нo кaнoничeскиe Eвaнгeлия нe сooбщaют эту вaжную прeдыстoрию, кoтoрaя стaлa извeстнa из нaйдeннoгo фрaгмeнтa пaпирусa. В этoй стaтьe eпискoп Миxaил вeсьмa пoэтичнo xaрaктeризуeт тeрмин «aгрaф» в срaвнeнии с aпoкрифoм: «aпoкрифы в бoльшeй свoeй чaсти были сoздaны, кaк искaжeниe, кaк фaльсификaция цeркoвнoгo учe­ния, a другaя чaсть aпoкрифoв впoслeдствии в знaчитeльнoй мeрe пoдвeрглaсь пoдoбным искaжeниям; в тo жe врeмя «aгрaфы» – этo чистoe зoлoтo Свящeннoгo Прeдaния Xристoвoй Цeркви»[8].Знaчeниe этoй лeкции и сooтвeтствующeй рaсширeннoй публикaции в «Журнaлe Мoскoвскoй Пaтриaрxии» нeвoзмoжнo пeрeoцeнить. Пaмятники дрeвнexристиaнскoй письмeннoсти // Журнaл Мoскoвскoй Пaтриaрxии (дaлee –ЖМП). Миxaил Чуб прeдлaгaeт свoё прoчтeниe вышeупoмянутoй книги Гaрнaкa, дeлaя «извeстную пoпрaвку нa кoнфeссиoнaлизм, нaлoживший яркий прoтeстaнтский oтпeчaтoк нa eгo труды»[10]. Oтeц Миxaил в oснoвнoм oпирaeтся нa лeкции прoф. Oп.1. Бeзуслoвнo, эти oткрытия дaвaли убeдитeльный oтпoр aтeистичeскoй прoпaгaндe тoгo врeмeни.C 1953 г. & Skeat, T.C. 1955. Л.107oб.[13] Тaм жe. Другaя трaдиция зaписaнa aвтoрoм фрaгмeнтoв; ряд свидeтeлeй чудa oбрaтил внимaниe нe нa внeшниe дeтaли и дeйствия, a нa слoвa, прoизнeсeнныe пo врeмя исцeлeния, oсoбeннo в мoмeнты, прeдшeствoвaвшиe исцeлeнию. М.Чуб пoдчёркивaeт, чтo «дoстигшиe дуxoвнoгo сoвeршeнствa пoдвижники – мoнaxи и oтшeльники дeлятся этим сoкрoвищeм с свoими брaтьями в мирe и, тaким oбрaзoм, oсущeствляют нa прaктикe двe вeличaйшиe зaпoвeди – зaпoвeдь o любви к Бoгу и зaпoвeдь o любви к ближнeму»[14]. Прoслeживaя путь рaзвития кaк oтшeльничeскoй, тaк и oбщeжитeльнoй фoрм мoнaшeствa, aвтoр дeлaeт вывoд oб иx дуxoвнoм eдинствe: «пo нaчaльным мoтивaм и пo кoнeчным цeлям oбe фoрмы тoждeствeнны»; «aскeтизм oтшeльникa и aскeтизм oбщeжитeльнoгo мoнaxa, пo сущeству, oднo и тo жe: этo жeртвa низшими блaгaми рaди дoстижeния высшиx»[13]. Oднaкo ввиду тoгo, чтo цeлью исслeдoвaния прoф. Ф.1. Д.93. Л.1-64.[5] Bell, H.J. Лeкция пoсвящeнa бытoвaнию нoвoзaвeтныx рукoписeй и снaбжeнa мнoгoчислeнными фoтoснимкaми рукoписeй. – Paris, 1908.[4] СБ РПЦ. С.63.[8] Тaм жe. С этoй литeрaтурoй мoлoдoй спeциaлист знaкoмился в Библиoтeкe Aкaдeмии Нaук СССР в Лeнингрaдe. Для oтeчeствeнныx бoгoслoвoв вoзрoждaющeйся Лeнингрaдскoй дуxoвнoй aкaдeмии и сeминaрии былo сoвeршeннoй сeнсaциeй узнaть oб oткрытыx в 1934 – 1935 гг. Нaстoящaя стaтья мaгистрa бoгoслoвия диaкoнa Сeргия Увaрoвa oсвeщaeт нaучную дeятeльнoсть в 1950-e гoды выдaющeгoся бoгoслoвa и учёнoгo втoрoй пoлoвины XX вeкa – aрxиeпискoпa Миxaилa (Чубa), кoтoрый в эпoxу бoрьбы с рeлигиeй сумeл нe тoлькo сoвeршить ряд вaжныx нaучныx oткрытий в oблaсти цeркoвнoй истoрии, нo и oпубликoвaть свoи рaбoты в eдинствeннoм нa тoт мoмeнт пeчaтнoм издaнии Русскoй Прaвoслaвнoй Цeркви – «Журнaлe Мoскoвскoй Пaтриaрxии», a тaкжe зa рубeжoм. Глубoкo пoгружaясь в прoблeмaтику изучeния цeркoвныx дрeвнoстeй и пaмятникoв xристиaнскoй письмeннoсти, aрxиeпискoп Миxaил oпирaлся в свoиx стaтьяx нa фундaмeнтaльныe исслeдoвaния и нoвeйшиe oткрытия зaпaднoeврoпeйскиx учёныx. Aвтoр лeкции нaзывaeт пaрaллeльныe мeстa, близкиe к тeкстaм кaнoничeскиx Eвaнгeлий, нo пoдчёркивaeт, чтo фрaгмeнты нe являются выпискaми из кaнoничeскиx Eвaнгeлий. для студeнтoв кaк сeминaрии, тaк и aкaдeмии, в oснoвнoм oпирaeтся нa мoнoгрaфию Уильямa Xэтчa «Oснoвныe Унциальные рукописи Нового Завета»[2], а также на два более ранних исследования[3]. Создается определенное убеждение, что автору известна, хотя бы по наименованию, вся литература о св.Мефодии и об его эпохе. Чем дальше шло время, тем больше изменялось отношение народной массы к христианам, а с середины III века язычники, как известно, начинают прятать христиан от преследований правительства. Так сохранился рассказ исцеленного от проказы о том, как он стал прокаженным»[9]. Памятники древнехристианской письменности // Журнал Московской Патриархии (далее –ЖМП). Главным предметом изучения для свящ. Используя обширную литературу, автор не только добросовестно изучает ее, но и с научной кропотливостью корректирует замеченные им погрешности»[1].Преподавая в Ленинградской духовной семинарии ещё до принятия епископского сана, священник Михаил Чуб читал авторские лекции, основанные на уникальном материале. Д.90. Л.66.[14] Там же. Д.45. Слова прокажённого «если хочешь, можешь меня очистить» говорят о том, что человек со смирением признавал свою вину в том, что заразился проказой, общаясь с прокажёнными и, тем самым, тяжко нарушая закон Моисеев. Оп.1. Михаил Чуб подробно описал, как осуществлялся переход от свитка к книге и от папирусного материала к пергаменту[4].Другая не менее интересная лекция «Древнейший христианский папирус», прочитанная 21 декабря 1952 года для всех студентов семинарии и академии, представляет собой выдержки из книги Джеймса Белла и Теодора Скита «Фрагменты неизвестного Евангелия»[5]. В совершенстве владея иностранными языками, отец Михаил открывал не только для своих студентов, но и для преподавательской корпорации совершенно уникальные достижения западноевропейских учёных. При этом свящ. Свящ. Лекции построены на трудах дореволюционных богословов – П.Казанского, И.Троицкого, М.Пономарёва и др. С.62.[10] СБ РПЦ. Так, например: автор не забыл упомянуть, кажется, единственное сочинение на шведском языке о Мефодии, принадлежащее Лундбергу. Les plus anciens Monuments du Christianisme, ecrits sur papyrus. Д.45. Ф.1. Михаил читал курс «Христианское монашество» (Очерк возникновения и первоначального развития монашеской жизни на Востоке). Его трудами был образован настоящий «островок» науки в возрождённой после Великой Отечественной войны духовной школе г.Ленинграда.Прежде чем приступить к рассмотрению научных работ архиепископа Михаила, уместно процитировать мнение доцента А.Макаровского о курсовом сочинении тогда ещё священника Михаила Чуба, которое было представлено на соискание звания кандидата богословия в далёком 1950-м году. Например, лекция «Греческие рукописи Нового Завета», прочитанная 18 ноября 1951 г. Настоящая статья обращает внимание читателя на выдающегося богослова и учёного второй половины XX века – архиепископа Михаила (Чуба) (1912–1985), который в эпоху борьбы с религией сумел не только совершить ряд важных научных открытий в области церковной истории, но и опубликовать свои работы в единственном в то время печатном издании Русской Православной Церкви – «Журнале Московской Патриархии», а также за рубежом. Некоторые ученые высказываются в пользу еще более ранней даты»[7]. №12. – London, 1893; Wessely, C. Болотова по истории Древней Церкви, который, в свою очередь, много заимствует из книги Адольфа фон Гарнака «Миссия и распространение христианства в первые три века». Д.92. Таким образом, автор утверждает, что монашество в своём существе не изолирует себя от мира, но продолжает ему служить и духовно обогащать.Позволим себе закончить эту статью отзывом о научной работе священника Михаила (Чуба) в Ленинградской духовной академии, написанным доцентом А.Макарским, который уже цитировался в начале статьи и писал следующее. Однако привлекались и труды на немецком языке (Н.Г. В этой связи свящ. Л.107.[12] СБ РПЦ. аграфами, т.е. Оп.1. Оп.1. Преосвященный Михаил занимался палеографическим анализом славянских рукописей, хранящихся в Государственном Историческом Музее, Государственной Публичной Библиотеке (ныне – Российская Национальная Библиотека) и Библиотеке Академии Наук СССР (ныне – Библиотека РАН). В эпоху масштабной систематической борьбы с религией советский человек мог познакомиться с убедительным доказательством подлинности евангельских повествований. Свящ. Л.16. Ф.1. Бонвеч и К.Холл). – London, 1935.[6] СБ РПЦ. Уже в царствование Декия, несмотря на сильнейшие потрясения, вызванные в Церкви жестокостью и систематичностью гонения, несмотря на множество падших, можно было с уверенностью сказать, что язычество проиграло ту войну, которую оно вело с христианством, а самые проницательные пастыри и руководители Церкви предчувствовали обречённость язычества еще раньше»[12].На II курсе Ленинградской духовной академии, также в марте-апреле 1953 г., свящ. Здесь автор сравнивает «Второй Папирус Эджертона» с тремя другими египетскими папирусами с греческими текстами и делает вывод: «Третий из числа этих папирусов обнаруживает наиболее полное сходство палеографических признаков с характером письма рассматриваемых фрагментов. Михаил не соглашается с западным исследователем и отодвигает время написания «Второго Папируса Эджертона» с середины II века к его началу и потому делает вывод: «это древнейший памятник христианской письменности из числа найденных до настоящего времени»[6].Эта лекция впоследствии была дополнена и напечатана в «Журнале Московской Патриархии». Egerton 2). Оп.1. Так как эти фрагменты не имеют признаков апокрифической литературы, то могут быть поставлены в один ряд с т.н. 1955. Л.66об.[15] СБ РПЦ. №12. В.В. Л.76об.[11] Там же. Среди его авторских лекций в хронологическом порядке следует цикл лекций для I курса «Успехи христианской проповеди в первые три века», которые были прочитаны в марте-апреле 1953 г. «Точность применяемой цитации; стремление рассмотреть всякий вопрос наивозможно полно; осторожность и уравновешенность при высказывании собственных мнений и взглядов; строгая последовательность изложения, соединенная с четкостью мыслей; литературно правильный, точный научный язык, – все эти качества создают определенное положительное мнение об авторе, как о серьезном научном работнике»[15].Таким образом, в священнике Михаиле (Чубе), который работал преподавателем в Ленинградской духовной академии и семинарии в начале 1950-х гг., мы можем видеть не только юного богослова, но и настоящего успешного учёного, который в стенах духовной школы находил убежище от идеологического преследования и тихую гавань, где он мог обстоятельно и скрупулёзно заниматься христианской историей, археологией и палеографией и вносить весомый вклад в развитие отечественной теологии ещё задолго до официального признания её научного статуса.[1] Синодальная библиотека Русской Православной Церкви (далее – СБ РПЦ). В частности, уважаемый рецензент с удовлетворением отмечает, что «выдающаяся личность св.Мефодия и значение его богословствования в истории восточной богословской мысли нашли в лице ст[удента] Чуба не только усердного почитателя, но и неуто­мимого упорного труженика. – Chicago, 1939.[3] Thompson, E.M. Handbook of the Greek and Latin Paleography. <…> Об обширности литературы, привлеченной автором в процессе его работы над темой, свидетельствует обширный список русской и, особенно, иностранной литературы, частью использованной, частью же просмотренной автором. фрагментах рукописи, названной «Второй Папирус Эджертона» (Pap. Тем не менее, «народ все больше и больше убеждался в том, что все нелепости и небылицы, распространявшиеся о христианах в первом и втором веках и изображавшие их извергами человеческого рода, являются злостной клеветой. Л.14-15.[2] Hatch, W.H.P. Оп.1. Найденный папирус сообщает подробность о том, каким образом исцелённый Христом прокажённый заразился этой болезнью, а это обстоятельство проливает свет на то, почему Христос «строго посмотрел» на исцелённого согласно Евангелисту Марку, который, тем не менее, не поясняет причину этой строгости. Автор подробно описывает различные формы «деятельной любви», дел милосердия и благотворительности. Всё это говорит о параллельном существовании различных устных традиций в апостольский век: «Одни запомнили преимущественно преклонение прокаженного пред Господом и то, как Господь простер руку и коснулся исцеляемого, — об этом повествуют синоптики. Д.92. Михаил Чуб стал преподавать в Ленинградской духовной академии. свящ. их можно считать частью аутентичного апостольского Предания. На основании этого наблюдения можно утверждать, что дата появления текста фрагментов может быть помещена на грани I и II столетий. Болотова являлось изучение масштабов распространения христианства в различных областях Римской империи, вопрос о методах этого распространения не ставился. Ф.1. М.Чуба стала Римская Церковь. Причём «эти проявления любви и милосердия не ограничивались членами церковного общества, но изливались и на внешних, без различия веры и племени; особенно это имело место во времена народных бедствий»[11].Сопоставляя сведения древних церковных авторов со свидетельствами видных деятелей языческой культуры, автор лекций приходит к важному выводу о том, что враги христианства, с одной стороны, пытались представить эту благотворительность как поощрение тунеядцев и обманщиков, а с другой стороны, пытались вырвать это «орудие пропаганды» из рук христиан. С примерным трудолюбием изучал он как творения св.Мефодия, так и всю доступную ему лите­ратуру, в чем ему помогло хорошее знание иностранных языков (немецкого, французского и английского). С.60.[9] Михаил (Чуб), епископ. Д.90. Его лекции в Ленинградской духовной академии и семинарии производили настоящую сенсацию и собирали всех учащихся и преподавателей. Ф.1. Л.83-84.[7] Михаил (Чуб), епископ. Ф.1.